КИРИЛЛ АЗЕРНЫЙ

***
Руки спрашивают, стучась:
Где моя остальная часть?
Отвечает двери фрагмент:
У меня и своей нет.
Просыпаюсь — в окне слиты
Деревья, легкие как цветы.
Каждый каждому — поллица,
Четверть матери, ноль отца.


***
Я проплакал концерт от конца до начала.
От тебя до меня, как от гроба до гроба —
бесконечная, сука, концертная зала.
Я проплакал от выхода до гардероба —
до его неживой человеческой массы,
где от breadа до dreadа зеркальная даль.
Дай мне тела и хлеба, да чёрного масла,
ежедневного ужаса дай.


***
Рукописное я: последнее слово —
не слово, а так…
если рыба — от слова рыбак,
человек — от какого?
Я старался забыться, а тут
кожа зимняя тает.
Мы состарились вместе за десять минут:
даже смерть не узнает.


***
Звуки вносят, как мебель, в пустое окно, и опять
застревает дыхание в этом органном проёме,
ноги мешают идти, имена — окликать,
растворяется речь, распускается птицами небо, а кроме

того — после ночи часы непонятны от сажи.
Дай мне время, дай время, дай время, прохожий, спросить!
Дай вдохнуть, чтоб не чувствовать собственной в мире пропажи,
Я с любым представителем буду твоим говорить.


***
У жизни первое лицо,
а у тебя лицо второе —
нас будет трое.
Он говорит — легка рука,
и пишет заново: «Легла
на руку легкую морщина —
мужчина, женщина, машина?
Сказать бы точно не смогла».
Я ты, ты я попеременно,
но мы одни одновременно.
Рука легка.
Нельзя на зеркало смотреть —
ты передай его другому:
как часовая часовому
дай умереть.


***
Родина — это усталость:
Та в Екб осталась,
Тот на полу упал
Там, где идти устал;
Бумага равно стена,
Она за спиной одна.
Милый, не кипиши —
Что-нибудь напиши.


***
Я обернуться был бы рад,
да прошлое — заградотряд,
а впереди одна видна
как площадь красная вина;

но кто тогда но кто тогда
врачует нас как провода,
и обнимает со спины,
откуда лица не видны?

Не поднимается рука
сказать империи пока —
не поднимается пока.


***
день непогожий —
пули да лёд,
присядьте, прохожий —
и это пройдёт;

хороший и разный —
пойми и прости —
я только на красный
смогу перейти;

кому-то прохожий,
а так — пешеход
без тени и кожи,
долгот и широт.


***
Есть такие мухи, которые всегда в движении,
и они простые — не спят, а сразу же вместо этого умирают,
потому что, если уснут — всё равно расшибутся.
А ты спи спокойно:
бог вчера позвонил и уверил в том,
что никто из нас не умрёт во сне.