ОЛЕГ ЛЕКМАНОВ
ОБ ОДНОЙ ПАРАЛЛЕЛИ С МИХАИЛОМ КУЗМИНЫМ У АЛЕКСАНДРА БЛОКА
С разговора на тему «Блок и Кузмин» началось серьезное исследование творчества Кузмина в Советском Союзе. Именно так называлась обстоятельная статья Геннадия Шмакова, сейчас уже обретшая статус классической [1].
Цель моей сверхкороткой заметки – прибавить лишь одно наблюдение к уже сделанным ранее.
Как известно, Блок и Кузмин познакомились в начале 1906 года [2]. В 1907 году по заказу Мейерхольда Кузмин написал музыку к блоковскому «Балаганчику» [3].
Июнем – августом 1906 года датируется стихотворение Кузмина, ставшее первым в цикле «Любовь этого лета» и вскоре сделавшееся своеобразной «визитной карточкой» поэта:
Где слог найду, чтоб описать прогулку,
Шабли во льду, поджаренную булку
И вишен спелых сладостный агат?
Далек закат, и в море слышен гулко
Плеск тел, чей жар прохладе влаги рад.
Твой нежный взор, лукавый и манящий, –
Как милый вздор комедии звенящей
Иль Мариво капризное перо.
Твой нос Пьеро и губ разрез пьянящий
Мне кружит ум, как «Свадьба Фигаро».
Дух мелочей, прелестных и воздушных,
Любви ночей, то нежащих, то душных,
Веселой легкости бездумного житья!
Ах, верен я, далек чудес послушных,
Твоим цветам, веселая земля [4]!
Этим стихотворением открывается первая поэтическая книга Кузмина «Сети», вышедшая в 1908 году. О своем впечатлении от нее Блок тогда же писал автору: «Читаю Вашу книгу вслух и про себя, в одной комнате и в другой. Господи, какой Вы поэт и какая это книга! Я во все влюблен, каждую строку и каждую букву понимаю и долго жму Ваши руки и крепко, милый, милый. Спасибо. Любящий Вас Ал. Блок» [5].
Однако сам Блок, когда ему за год до этого, в зачине стихотворения «В северном море» (1907) понадобилось изобразить «плеск тел, чей жар прохладе влаги рад», сделал это совсем с другим чувством, чем Кузмин:
Что сделали из берега морского
Гуляющие модницы и франты?
Наставили столов, дымят, жуют,
Пьют лимонад. Потом бредут по пляжу,
Угрюмо хохоча и заражая
Соленый воздух сплетнями. Потом
Погонщики вывозят их в кибитках,
Кокетливо закрытых парусиной,
На мелководье. Там, переменив
Забавные тальеры и мундиры
На легкие купальные костюмы,
И дряблость мускулов и грудей обнажив,
Они, визжа, влезают в воду. Шарят
Неловкими ногами дно. Кричат,
Стараясь показать, что веселятся.
А там – закат из неба сотворил
Глубокий многоцветный кубок. Руки
Одна заря закинула к другой,
И сестры двух небес прядут один –
То розовый, то голубой туман.
И в море утопающая туча
В предсмертном гневе мечет из очей
То красные, то синие огни [6].
Как представляется, эти два изображения морских пляжей и веселящейся публики можно было бы использовать для выразительного сопоставления тогдашнего мироощущения Кузмина и Блока.
[1] Шмаков Г. Г. Блок и Кузмин (Новые материалы) // Блоковский сборник. Вып. 2. Тарту, 1972. С. 341–364.
[2] Там же. С. 341.
[3] Там же. С. 342–343.
[4] Кузмин М. Стихотворения (серия «Новая библиотека поэта»). СПб., 1996. С. 59.
[5] Блок А. А. Собрание сочинений: в 8-ми тт. Т. 8. М.–Л., 1963. С. 241.
[6] Блок А. Полное собрание сочинений и писем: в 20-ти тт. Т. 2. М., 1997. С. 211–212.