***
без этих дурачков земля бы не вертелась:
в расстрельном чердаке поднявшись на носки
и небом, как большим бесплодием, отелясь
и отперев на ключ гудящие виски,
они эмалят мозг, лежа́ в соборной яме,
и волны позвонков как звуки разветвя,
пытаются поймать свой глаз в одном тумане —
одном на всех слепых — ячейками кровя,
и голос тянется, игольчатый и тонкий,
сквозь стены облаков и щель небесных тел,
и падает живот бездомного ребенка
на камень, что с высот надкушенных слетел.
***
под утро их рвало.
А. Б.
безвременный рассвет до гроба верных почек,
и новый всхлип, и города прошли,
и новый свет в зрачках бессмертной ночи,
и новые тела для ветхих неб земли.
и что-то в воздухе, зияющем и свежем,
с теплеющих небес так настигает дух,
как будто из пустот, сплошь кожистых, все тех же,
окостенелых детских рук нас ждет все та же
первая дрожь Твоих творящих рук.
***
и время как зверь неподвижный пока
смотришь ему в глаза,
и как только взгляд отвернешь, моргнешь —
ты внутри него.
в его чреве темно, через горло вниз
ты крошишься, летишь, течешь —
и как только взгляд возвратишь назад —
он недвижим, и это ложь.
***
и как Паскаля раскален
холодный талисман,
во тьме пространств, в ночи времен
как Твой сверкает крест.
летят копыта-имена
(огонь-огонь-огонь)
как венок, вложенных в ладонь,
Открытый Океан.
***
когда предмета больше нет,
предмет, и цвета больше нет,
и испускает слабый свет
тень на стене,
вовне для взгляда нет преград
и дней насквозь проглядный ад
приобретает твердость тонких гланд
над горлом вечности, удерживающих вещь
над неподвижным спуском в водопад.
(полет)
как корабля нагорного полет,
дымящегося за закрытой шторой,
так слово тянет плоть, и за́ нитью ведет
по ту границу жизни, за которой
горит, как жажда, лед, и каждый оборот
грозит отрезать путь с колес луча-повтора,
где тело лебедя сквозь душу нить ведет
на берегах разлитого узора.
его слепая грудь, разжатая вовне
рассыпалась на горсть сияющих камней,
вслепую брошенных в обратный водоем.
и если логосы распадами крепки,
ось остается жестом сложенной руки,
протянутой вовне,
скрепленной в Ты, вдвоем или втроем.
***
А.Т.
…ты эстафету зренья
нам перепоручил, и в гроб сошел.
и мы горячий глаз передаем
друг другу и слепые
котята возимся в переплетенных нитях
слов связывающих миры друг с другом.
(белый сонет)
.
темный купол. …дома, горящие в свежем ветре,
дождь из пепла, зубцов, лежащих спиной на свете,
ночь и побеги ночи, деревья ночные,
звери, сухим языком облизывающие землю.
свежий ветер. эхо невидимого пожара
в мышцах воздуха. зерна огня сквозь воздух
ощутимо растущие; дальний беззвучный голос
неотрывно зовущий суженья и скрытья взгляда.
ни пространства, ни места. огромное полое поле
колосящихся знаков, обрубленных, режущих ногу,
где вовек не ступала нога вечно-лишь-человека.
где не таяло птицы, не лаяло мертвой собаки,
не горела земля, и не чаяли желтые кости
вечнослепящей плоти в чертогах разверстого неба.
***
в глухо плачущем сердце весны, в темной кости чистейшего неба
необъятная тяжкая радость невесомого света на всем.
и в напряженном внимании по стеблинкам сгорает трава
и во всем что ни есть громко дышит и цепляется в землю веслом.
«в эти дни все дрожит от избытка голодного света
и предметы уходят в себя как в крыло целиком,
и весна задыхается в волнах щекочущей крови
нежно льнущей к гортани, чернеющей в спящей траве».
***
…и сложивший воскресшей, к гвоздю приросшей рукой
годы жизни и кости, и черепа и даты,
пепел памяти, слόва, ржавчину медной розы,
все оставленное и вымершее в потомках —
во хранящий всё это нетленный ларец забвенья.
***
Д. Л. 16.1.25
вот и ты ушел, отец-
брат-и-лучший-друг,
вот тебе пришло начало,
которое ты ждал так долго.
тела ось лежит в земле.
слепок маски в даль плывет.
где теперь, в каком тончайшем небе,
если мате́риин дом до дна пуст.