ГЕННАДИЙ КАНЕВСКИЙ
***
а сейчас меня называют совсем иначе
трещиной на стене
женщиной наверху
на втором этаже
кричащей «принеси сдачу!»
вслед мужику
лебединым изгибом водопроводного шланга
струйкой сквозь его щель
искрою из костра
от идущей навстречу –
запахом иланг-иланга
(здравствуй сестра)
настоящее имя тихо продиктовали
в середине диктанта
сосны и мошкара
и не надо вспоминать
как меня звали
ещё сегодня
ещё вчера
[голем]
я печатаю речи-шаги
по брусчатке
земле
и огню
кто нелепей запомнен
и признан созданьем
меж тем как –
создатель?
кто так мёрз
под багровой луной
отражавшейся в реках багровых?
кто лепил из слюны и песка?
впрочем
к чёрту вопросы
настало
время требовать
ты!
человек!
почини мне
обратную сторону жизни
и отклей эти стикеры
с тем что ты написал
от подошв
моих новых сандалий
и сделай
мне протяжную песню из дерева
чтобы назвать её
сантамария
***
в отеле мини-чехов
в дождливой зимней ялте
то злоба об успехах
то ревность о кидалте
сидеть на первой парте
лелея горсть орехов
тоскливые флешбэки
отрада прогимназий
уж лучше чебуреки
примета сонных азий
запреты эвтаназий
державные безпеки
кто эти строки кормит
едва за стол усесться
какой секретный орден
червяк интеллигенций?
летай на жёстком корде
запёкшееся сердце
три сотни должен графу
две сотни должен дочке
одышка оды шкафу
пустые оболочки
пожил и съехал в яффо
и умер с этой точки
***
ты
лишь на три минуты
ставший ребёнком
расскажи словами ребёнка
как на три минуты
в это время заката
всё менялось местами
дома внизу становились
тёмными неживыми
люди в них застывали
фигурами умолчанья
как будто им объявили
особую хрупкость
чрезвычайную вечность
зато на небе
под золотое tutti
начинались все эти quanti
вон наш отец ты видишь
протянулся над нами
с юга на север
и звезда его веспер
героя любовной муки
светится между рёбер
помнишь как был он добр
жаль что он уже умер
он починил бы таймер
что это – три минуты
***
свет говорит: там трещина в асфальте –
поэзия там пятна на стене –
поэзия а всё что говорят
там проза ну а то чем говорят
и то как говорят опять она
тьма говорит: когда во мне прорехи –
поэзия когда во мне не спят –
поэзия и спят – опять она
мы встретимся с тобою перед смертью
свет милый? хоть увижу напоследок
ты буква R
Я – R наоборот
тебя собой тьму светом накрывает
«С» «Т» – так пишут стебель пишут святость
щекотный ветер лёгкую вражду
и миром незамеченную гибель
захлопнутую между двух страниц
забывшую дышать и рифмовать
и вспомнившую камень и бумагу
***
лето проходит
девушкой прошлого века
скомкав в платке темноту
город
пока мы взлетаем
прячет её по-другому
под сеткой
мерцающих трещин
лето проходит
лучшие следствия
лучших причин
на распродажах
корм для себя самого
с шерстью отросшей
с пёсьей догадкой
кошачьим презреньем
на стройплощадке потерян
голос прораба
рупор из медных ладоней
если ты свет
где твоя надпись по кромке
где ободок и меандр
лето проходит
а ты всё стоишь погружаясь
в воздух по грудь по колени
льют
наклоняя кувшин
с рифмой вода-худоба
у них вышло неплохо
***
ты по частям проявлялась и пыточная удивлялась
красный свет на три секунды сменялся белым
(ты при жизни учила кодовой фразе отсчета
я позабыл а ты ещё помнишь помнишь
и подсказала)
щель под дверью надёжно заткнута тряпкой
воздух над ванной пахнет гидрохиноном
капает кран потому что руки из жопы
а слесарь запил
всюду натянуты нити на них ты сохнешь
и говоришь что это в память вороны
той на мосту
возвращаешься с полдороги
снова ключи забыла
всюду натянута жизнь зафиксируй это
словно улангин-гравёр опускает ручку
пресса и раз два три раз два три в темпе вальса
коснулась пальца
эта бумага почти ничего не помнит
что-то придумывает на ходу бормочет
ты по частям проявляешься ближе ближе
tombe la neige
***
утро кажется левым.
колется изнутри.
вещи со скрытым гневом
в комнате собери.
дай пустоте начало.
пусть нарастает ток,
словно простого чая
передвижной глоток.
камушки перечту.
под окном на свету
преют автомобили.
вот и всё, чем мы были,
демосфеновой пыли
комья держа во рту.
[памяти романа арбитмана]
жить в деревянном ковчеге – ты нас обещаешь спасти, ной? –
дом замыкая от черни и свет запирая в гостиной,
мыкая из угла в угол остаток земли прошлогодней –
букв порошок, ветошь пугал, лист дерева богоугодный.
тень отличалась от темени не выпадением слога,
а преткновением времени о придорожного бога.
спи же, песчаник поваленный, дом муравьёв и напева.
зря на тебе рисовали мы всякое справа налево.
из волхвования плоского, из завыванья и снега
выткалась блядь вавилонская (думали – библиотека).
солнце, приди же к нам утренним, а не покорным как нынче,
высвети в кухонной утвари все аппараты да винчи,
на посошок чтобы выбрать и, правой махнувши европам,
раз уж не выпало выплыть – хотя бы взлететь над потопом.
[Δημοσθένης]
прижавший
на пляже
одежду
камнями
чтобы ветром
не унесло
не говорит
с тех пор
ничего
одежда
говорит за него
ворочая
медленно
тяжело
брючинами
рукавами
***
лишь февраль-ждун уступит робко дорогу свету,
уж в сети шалун нажмёт кнопку «тоска по лету» –
шелестит, шебуршит и грезится раю равным,
то, где встретится пескоструйное с легкосплавным.
пой его, отставник
крыл его ветряных,
слов его составных,
сказанных напрямик.
щекоча изнанку век светом, сны теребя нам,
по мосткам где вдоль парапета мы деревянным.
гладкошерстная – литой зверь – река, мать соитьям,
покричи пока с того берега, куда плыть нам,
молодость вспомнив тел,
где постоянства нет,
не засыпая в тень,
не просыпаясь в свет.
тихо-тихо, не преступая жизнь, не зля карму,
добавлять щепоткою симеиз в песок пярну,
сообщать пальцами – сказать лень – узор коже.
подскажи жестом, слепая сна тень, тень ли я тоже?
мрамор застыл, мяч
в небе завис, гипс,
death is your hot touch,
dust is your warm lips.
***
кате капович
в пыльном марфино бледных небес –
чай на вынос, полуденный бес,
скромный вырез невест, магазин,
вечер, в остров любви увозим.
на плите, как раздвинешь бурьян,
«здесь лежит акинфеев иван,
хоть умел кружева кирпичом,
за предерзость свою засечён»
здесь лежат за предерзость, слова.
за рожденье в россии слона.
нам с тобою сие ж предстоит.
пусть берут подешевле гранит,
и пускай нанесут на плиту
«спал, летая во сне, на лету;
пел в присутствии двух понятых»
да проверьте насчёт запятых.